Сергей Довлатов. "Компромисс"

Здравствуйте, друзья. Прочитали повесть Веры Пановой «Евдокия»? Я по сей день не устаю удивляться жизни и судьбе этой писательницы. Как в один тугой узел связались купеческое происхождение, яростная комсомольская юность, расстрел второго мужа, отца её сыновей, преданное служение советскому строю, осуждение Пастернака, сын — диссидент и третий муж Давид Дар — талантливый писатель, уехавший в 1977 году в Израиль. 

В 1968 году Веру Панову сразил инсульт. Ей понадобилась помощь. Главным помощником стал её литературный секретарь Сергей Довлатов. Они очень сдружились. Такой тандем лично мне весьма трудно представить. Лояльная к советскому строю «вздорная тетка», которая «пьет, увы, только кагор и, увы, только на Пасху», и бунтарь, который подобно герою Василия Аксёнова, демонстративно переходил улицу только на красный свет. Но тем не менее Вера Панова разглядела талант молодого писателя и была одной из немногих «маститых», кто оказал ему покровительство и поддержку. А Сергей Довлатов, язвительный, насмешливый, беспощадный в оценках своих собратьев по творческому цеху, не сказал о Пановой ни одного худого слова, оставил о ней яркие зарисовки в своём сборнике «Ремесло».

В биографии Сергея Довлатова нет белых и чёрных пятен. Скорее это разноцветная мозаика. Из Ленинградского университета его выгнали не за диссидентство, а банально — за неуспеваемость. В армии он служил во внутренних войсках, охранял зэков в Коми АССР. На гражданку вернулся переполненный сюжетами и темами, с толстой тетрадью заметок. Тема лагерей и политических репрессий в 60-е была разрешена и популярна. Но в отличие от Солженицына и Шаламова, Довлатов рассказал не об ужасах зоны — об обычной жизни «государства в государстве». На зоне все так же, как на воле, только форма самовыражения другая.

Факультет журналистики ЛГУ он всё же окончил и уже с дипломом журналиста попытался построить творческую карьеру. Но печатался большей частью в самиздате, редакторы журналов не принимали его рукописи по причинам… причины были, в общем-то, очевидны.

«Трудна дорога от правды к истине.

В один ручей нельзя ступить дважды. Но можно сквозь толщу воды различить усеянное консервными банками дно. А за пышными театральными декорациями увидеть кирпичную стену, веревки, огнетушитель и хмельных работяг. Это известно всем, кто хоть раз побывал за кулисами…», — написал он в одной из своих новел из сборника «Компромисс».

Новеллы этого сборника во многом автобиографичны. Сергей Довлатов рассказывает историю журналиста, точнее, просто человека, для которого стало давно привычным думать одно, говорить другое, писать третье. Это и есть компромисс. Он принял правила системы и живёт по этим правилам. Правда, иногда установленный порядок даёт сбой. Тогда приходится искать работу. В газете «На страже Родины» есть вакансия, но до него на это место претендовали двадцать журналистов, и никто не остался. Довлатову тоже не понравился редактор — человек с тусклым лицом и плоским армейским юмором. Поэтому стало ясно, что и он не будет писать заявление о приёме. Хотя для встречи он отобрал свои наиболее стоящие газетные вырезки:

«Пожелтевшие листы. Десять лет вранья и притворства. И все же какие-то люди стоят за этим, какие-то разговоры, чувства, действительность… Не в самих листах, а там, на горизонте…»

Реальные истории и люди, которые стоят за идеологически правильными статьями газеты «Советская Эстония», вызывают смех и слёзы.

В репортаже о научной конференции Сергей Довлатов чуть не допустил грубую идеологическую ошибку — хорошо, что старшие товарищи вовремя заметили и поправили. Список стран-участниц он расположил как полагалось, в алфавитном порядке. Но в советской газете на первом месте должен стоять Советский Союз, потом социалистические страны, по степени лояльности, потом уже капиталистические. В статье о спортивном конном празднике в честь юбилея Таллинского ипподрома журналист, конечно, не рассказывает о том, как подсел на ставки и стал получать доход в заездах.

Бравурная заметка о гостях Таллина, о девушке, которая якобы на каникулах путешествует с фотоаппаратом и томиком стихов Блока, — на самом деле история девушки Аллы, такой, каких во все времена было много.

«Есть такие молодые женщины, не то чтобы порочные, развратные, нет, а, как бы это лучше выразиться, — беспечные. Их жизнь — сплошное действие. За нагромождением поступков едва угадывается душа».

Такая милая Алла «идет по жизни, смеясь», приезжает в гости из Двинска к приятелю Довлатова.

«И не какой-то жуткий разврат. Просто девушки не замужем. Выпили, автобусы не ходят, такси не поймать. И хозяин такой симпатичный».

Не выставлять же девушку на улицу? У неё нет денег даже на обратный проезд. Поэтому приятель приводит Аллу в редакцию, и появляется интервью, за которое она получит рублей двадцать.

Самым фееричным материалом, на мой взгляд, является репортаж из роддома. Статья о появившемся на свет 400000-м жителе Таллина требовала особой подготовки: выбрать родителей «правильной национальности», морально устойчивых и идеологически грамотных. За неимением вариантов выбор падает на водителя Кузина. Жена эстонка — то, что надо. Правда, тот наотрез отказывается назвать сына Лембитом по заданию редакции. Интервью завершается предсказуемой пьянкой.

Все двенадцать «компромиссов» — это яркие парадоксальные истории, написанные живым, лёгким — особым «довлатовским» стилем. Сам Сергей Довлатов на компромисс шел с трудом, поэтому в 1978 году эмигрировал из страны. В России его произведения начали издаваться с 1989 года и имеют как своих поклонников, так и тех, кто их не приемлет и резко критикует.

Чтоб составить своё мнение об этом весьма неординарном писателе, необходимо прочитать его произведения. Возможно вы, как и я, согласитесь с его словами:

«Я давно уже не разделяю людей на положительных и отрицательных. А литературных героев — тем более. Кроме того, я не уверен, что в жизни за преступлением неизбежно следует раскаяние, а за подвигом — блаженство. Мы есть то, чем себя ощущаем. Наши свойства, достоинства и пороки извлечены на свет божий чутким прикосновением жизни…»

Ольга Кузьмина. 7 апреля 2025 года