Решаем вместе
Хочется, чтобы библиотека стала лучше?
Сообщите, какие нужны изменения и получите ответ о решении
|
Даниил Хармс
Настоящее имя - Даниил Иванович Ювачев.
Годы жизни: 1905 - 1942.
Русский писатель и поэт. Участник объединения ОБЭРИУ.
При жизни Хармса вышли в свет лишь его детские произведения и два «взрослых» стихотворения.
Процессы осмысления творчества Хармса и его влияния на отечественную литературу, как на неофициальную советского времени, так и на последующую российскую, начинаются лишь в последней трети XX века.
Несмотря на то, что Хармс практически не рассматривался в ракурсе постмодернистского прочтения, исследователи прослеживают влияние Хармса на русский рок (••••• •••••••••••, Анатолий Гуницкий, Вячеслав Бутусов, НОМ, «Умка и Броневик»), на современную русскую сказку (Юрий Коваль), российский литера-турный постмодерн (Виктор Пелевин, Владимир Карев [«Эпитафия гипсовой пионерке в манере Даниила Хармса»]), им ещё предстоит изучить то влияние, которое творчество Хармса оказало на современные литературу и искусство.
"Стихи надо писать так, что если бросить стихотворением в окно, то стекло разобьётся".
"Подлинный интерес — это главное в нашей жизни. Человек, лишённый интереса к чему бы то ни было, быстро гибнет".
"Обладать только умом и талантом слишком мало. Надо иметь ещё энергию, реальный интерес, чистоту мысли и чувство долга".
Д. Хармс
Биография, творчество
Даниил Иванович Хармс, настоящая фамилия Ювачев, родился 30 декабря (17 декабря по старому стилю) 1905 года в Санкт-Петербурге. Его отец был морским офицером. В 1883 году за соучастие в народовольческом терроре он был привлечен к суду, провел четыре года в одиночной камере и более десяти лет на каторге, где пережил религиозное обращение: наряду с мемуарными книгами «Восемь лет на Сахалине» (1901) и «Шлиссельбургская крепость» (1907) он опубликовал мистические трактаты «Между миром и монастырем» (1903), «Тайны Царства Небесного» (1910).
Мать Хармса имела дворянское происхождение, заведовала в 1900-е годы приютом для бывших каторжанок в Петербурге. После революции она стала кастеляншей в Барачной больнице имени С.П. Боткина, отец работал старшим ревизором Государственных сберегательных касс, а позже — заведующим счетным отделением рабочего комитета на строительстве Волховской ГЭС.
В 1915-1918 годах Даниил учился в привилегированном Главном немецком училище святого Петра в Петрограде (Петришуле). В 1922-1924 годах — во 2-й Детскосельской единой трудовой школе, бывшей гимназии в Царском Селе, где директором и преподавателем русской словесности была его тетя Наталья Колюбакина. В 1924-1926 годах проходил обучение в Первом Ленинградском электротехникуме, откуда был отчислен за «слабую посещаемость и неактивность в общественных работах».
В начале 1920-х годов Даниил Ювачев выбрал себе псевдоним «Хармс», который постепенно настолько «прирос» к нему, что превратился в часть фамилии. В 1930-е годы, когда всем советским гражданам выдали паспорта, он приписал к своей фамилии через дефис вторую часть, так что получилось «Ювачев-Хармс». Псевдоним «Хармс» исследователями трактуется как «обаяние», «чары» (от французского charm), как «вред» и «несчастье» (от английского harm) и как «чародей». Кроме основного псевдонима Даниил использовал еще около 30 псевдонимов — Чармс, Гармониус, Шардам, Дандан, а также Иван Топорышкин, Карл Иванович Шустерлинг и др.
Стихи он начал писать во время учебы в школе, позже избрал поэзию своей основной профессией. Самое раннее из сохранившихся стихотворений Хармса «В июле как-то лето наше…» относится к 1922 году.
Большое влияние на раннего Хармса оказал поэт Александр Туфанов, продолжатель Велимира Хлебникова, автор книги «К зауми», основавший в марте 1925 года Орден Заумников, в ядро которого вошел и сам Хармс, взявший себе титул «Взирь зауми».
Отход от Туфанова предопределила дружба с поэтом Александром Введенским, вместе с которым в 1926 году Хармс создал «Школу чинарей» — камерное сообщество, куда помимо двух поэтов вошли философы Яков Друскин, Леонид Липавский и поэт, впоследствии редактор детского журнала «Еж» Николай Олейников. Главной формой деятельности «чинарей» стали выступления с чтением своих стихов.
В 1926 году стихотворение Хармса «Случай на железной дороге» было опубликовано в сборнике стихов, в 1927 году «Стих Петра Яшкина» было напечатано в сборнике «Костер».
В 1928 году Хармс стал участником литературной группы Объединения Реального Искусства (ОБЭРИУ), в которую входили поэты Александр Введенский, Николай 3аболоцкий и др., использовавшие приемы алогизма, абсурда, гротеска. На организованном объединением вечере «Три левых часа» гвоздем программы стала постановка пьесы Хармса «Елизавета Бам».
В этом же году писатель Самуил Маршак привлек Хармса к работе в ленинградском отделе издательства детской литературы «Детгиз». В печати были опубликованы «Иван Иваныч Самовар» (1928), «Иван Топорышкин» (1928), «О том, как папа застрелил мне хорька» (1929), «Веселые чижи» (в соавторстве с Маршаком, 1929), «Миллион» (1930), «Врун» (1930) и другие. Стихи Хармса выходили 11-ю отдельными изданиями.
В декабре 1931 года Хармс вместе с другими работниками ленинградского детского сектора издательства был арестован по подозрению в антисоветской деятельности, был приговорен к заключению на три года, что было в 1932 году заменено ссылкой в Курск, куда его сопроводили вместе с Введенским. В 1932 году ему удалось вернуться в Ленинград, где он продолжил сотрудничать в журналах «Еж» и «Чиж», опубликовал вольный перевод повести немецкого поэта Вильгельма Буша «Плих и Плюх».
В 1934 году Хармс был принят в Союз писателей СССР. В этом же году он начал работу над философским трактатом «Существование», который не был завершен.
В марте 1937 года в журнале «Чиж» было опубликовано стихотворение «Из дома вышел человек», повествующее о том, как в СССР человек вышел из дома и бесследно исчез. После этого Хармса перестали печатать и в детских изданиях. В том же году он приступил к созданию прозаического цикла «Случаи».
В конце мая — начале июня 1939 года Хармс написал повесть «Старуха», которое многие исследователи считают главным в творчестве писателя.
Осенью 1939 года Хармс симулировал психическое заболевание, в сентябре-октябре лежал в нервно-психиатрическом диспансере Василеостровского района, где ему был поставлен диагноз «шизофрения».
Летом 1940 года написал рассказы «Рыцари», «Победа Мышина», «Лекция», «Пашквиль», «Помеха», «Упадание», в сентябре — рассказ «Власть», позже — рассказ «На кровати метался полупрозрачный юноша…».
В 1941 году, впервые после 1937 года, вышли две детские книги с участием Хармса.
Последним из дошедших произведений Хармса стал рассказ «Реабилитация», написанный в июне 1941 года.
23 августа 1941 года Хармс был арестован, обвинен в антисоветской деятельности. В середине декабря был переведен в психиатрическое отделение тюремной больницы при «Крестах». 2 февраля 1942 года Даниил Хармс умер в заключении в блокадном Ленинграде от истощения. Имя его было вычеркнуто из советской литературы.
В 1960 году сестра Хармса Елизавета Грицына обратилась к Генеральному прокурору СССР с просьбой пересмотреть дело брата. 25 июля 1960 года постановлением прокуратуры Ленинграда Хармс был признан невиновным, его дело было закрыто за отсутствием состава преступления, а сам он реабилитирован.
В начале 1960-х годов в СССР был издан сборник его детских стихотворений «Игра» (1962). С 1978 года в ФРГ публиковалось его собрание сочинений. К середине 1990-х годов Хармс занял место одного из главных представителей русской художественной словесности 1920-1930-х годов, противостоящей советской литературе.
Первое полное трехтомное собрание сочинений Даниила Хармса вышло в России в 2010-х годах.
Даниил Хармс был дважды женат. Первая супруга — Эстер Русакова, дочь бывшего политэмигранта, после развода с писателем в 1937 году вместе со своей семьей была арестована, осуждена на пять лет лагерей и вскоре скончалась в Магадане.
Вторая жена Хармса — Марина Малич, из рода Голицыных, после смерти мужа была эвакуирована из блокадного Ленинграда в Пятигорск, откуда была угнана немцами на принудительные работы в Германию. Ей удалось попасть во Францию, позже Марина эмигрировала в Венесуэлу. По ее воспоминаниям литературовед Владимир Глоцер написал книгу «Марина Дурново: Мой муж Даниил Хармс».
(источник)
Даниил Хармс: король абсурда или реалист?
Даниила Хармса называют «королём абсурда», но если внимательно прочесть многие его миниатюры, можно убедиться, что он скорее реалист. Да-да, реалист, и реализм его произведений – это достоверное отражение атмосферы в обществе, в которой жил писатель. Нет, речь пойдёт вовсе не о Сталине и репрессиях, а о тотальном хамстве, проникшем во все уголки жизни в СССР. Истоки хамства понятны: СССР декларировал себя страной всеобщего равенства, а раз все равны, то и разговаривать должны на одном языке. А на каком языке говорил «победивший класс» – пролетариат – объяснять, думаю, не надо. На том же языке говорят – и не только говорят, но и ведут себя соответствующе – персонажи Хармса. Даже принц из рассказа «Новый талантливый писатель» ведёт себя как типичный пролетарий: пьянствует, ругается и избивает жену (принцессу).
Миниатюра «Начало очень хорошего летнего дня (симфония)» – прекрасная иллюстрация. За гротескными описаниями ругани и мордобоя видна мрачная действительность. «У бакалейного магазина стояла очередь за сахаром. Бабы громко ругались и толкали друг друга кошелками» – очередь останется символом советской эпохи вплоть до её завершения. «Крестьянин Харитон, напившись денатурата, стоял перед бабами с расстегнутыми штанами и произносил нехорошие слова» – думается, каждый из нас хоть раз в жизни видел такого «крестьянина».
Вообще, Хармс удивительно злободневен. В рассказе «Машкин убил Кошкина» убийство происходит на танцплощадке, из-за того, что «товарищ Кошкин оскорбительно махал руками и противно выворачивал ноги». Почитайте новости «Яндекса», раздел «происшествия» – обязательно наткнётесь на очередное убийство в ночном клубе. Кто-то кого-то «замочил», мотивируя тем, что «Ну, а чё он ваще».
В рассказе «Лекция» лектор Пушков получает по морде за фразу «Женщина – это станок любви», видимо, оскорбившую нежные уши слушателей своей вульгарностью. Остаётся лишь добавить, что и в наше время он наверняка бы отхватил, но на сей раз – от феминистски настроенных слушательниц.
Если мы уж упомянули о репрессиях (сталинизм – модная нынче тема для дискуссий), то и об этом есть у Хармса – в довольно крупном по меркам этого автора рассказе «Рыцарь». Хотя главный герой рассказа на рыцаря похож менее всего и назвать его невинно осужденным язык не повернётся. Скорее, наоборот – получил по заслугам.
Отдельных восторгов заслуживает повесть «Старуха». Написать настоящий зомби-хоррор за много лет до того, как жанр стал массовым и популярным – это надо быть гением. Конечно, кто-то наверняка скажет, что повесть Хармса совсем не ужастик да и вообще «не о том» – но истинный ценитель жанра получит наслаждение как от жутких описаний мёртвой старухи, пришедшей в движение, так и от фразочек типа «Спросите любого сторожа из мертвецкой. Вы думаете, он для чего поставлен там? Только для одного: следить, чтобы покойники не расползались» или «Да, покойники народ неважный, и с ними надо быть начеку».
В конце обзора хотелось бы поговорить об экранизациях Хармса, но, выражаясь словами самого писателя, уж лучше мы о них говорить не будем. Большинство фильмов, снятых по Хармсу, либо недоступны, даже во всемирной сети, либо весьма сомнительны по качеству съёмки и художественной ценности. «Ста-ру-хармса» (1991) и «Концерт для крысы» (1995) – типичные образцы перестроечной «чернухи», киноэксперименты, имеющие мало отношения к текстам Хармса. Югославский «Случай Хармса» (1988) – сюрреалистическая история, посвященная не столько творчеству Хармса, сколько самому Хармсу. В целом, можно сказать, что ни одного стоящего фильма по Хармсу ещё не снято. Зато мультипликационные фильмы по мотивам детских стихов знают и любят многие, как и сами стихи: «Сказка», «Плюх и Плих», «Самовар Иван Иваныч», кое-что из «Весёлой карусели». Но детский Хармс – это совсем другой Хармс и тема для отдельного материала.
Андрей Кузечкин. 7 января 2012 года
См. также:
Читайте также статью Ольги Кузьминой о повести Д. Хармса "Старуха" ее авторском проекте неМодное Чтение.
Предлагаем также литературу по теме из фонда Канавинской ЦБС:
Произведения:
- Хармс Д. Жил-был человек. - Санкт-Петербург : Азбука; Азбука-Аттикус, 2012. - 352 с. : ил. - (Главные книги).
- Хармс Д.И. Очень страшная история. - Москва : Эксмо, 2007. - 94 с. - (Все произведения для начальной школы).
- Хармс Д. Полет в небеса : стихи, проза, драмы, письма. - Ленинград : Советский писатель, 1988. - 560 с. : ил.
- Хармс Д.И. Проза и сценки; Пьесы; Стихотворения. - Москва : Эксмо, 2010. - 704 с. - (Библиотека Всемирной Литературы).
- Хармс Д. Цирк Принтипрам : стихи / худож. Г. Златогоров. - Москва : Мартин, 1996. - 175 с. : ил.
О жизни и творчестве:
- Глоцер В. Вот какой Хармс! Взгляд современников : [воспоминания о Данииле Хармсе Э. Мельниковой, И. Рысс, С. Гершова, К. Пугачева, И. Фейнберга и др.] // Новый мир. - 2006. - № 2. - С. 117-144.
- Гришин А.А. Произведения классика русского авангарда на пути к читателю : [история издания произведений Д. Хармса 1928-2008] // Библиография. - 2010. - Июль-авг. (№ 4). - С. 70-84.
- Ильина Е.П. Обаятельный и странный Хармс : литературная композиция, рассказывающая о творчестве поэта Д. Хармса, для учащихся 4-5-х классов // Читаем, учимся, играем. - 2012. - № 3. - С. 19-21.
- Маркасов М.Ю. "Удачная" эксцентрика русской драматургии: "Балаганчик" Блока и "Неудачный спектакль" Хармса // Литература-Первое сентября. - 2008. - 16-29 февр. (№ 4). - С. 27-29.
- Петрова Е.А. "Я такой же, как все, только лучше" : ["гений чудачеств" Д. Хармса] : литературный час // Читаем, учимся, играем. - 2000. - № 7. - С. 111-116.
- Плотникова О.Г. Судьба чародея : [сценарий литературно-музыкального часа на тему: жизнь и творчество Д.И. Хармса] // Читаем, учимся, играем. - 1996. - № 10. - С. 81-87.
- Сазонова А. "Из дома вышел человек..." : [о Д. Хармсе] // Здоровье школьника. - 2009. - № 1. - С. 82-83. - ил.
- Шмидт М.М. "У абсурдного столько же оттенков и степеней, сколько у трагического...". Гоголь и Хармс // Литература в школе. - 2010. - № 11. - С. 19-22.
- Шульпяков Г. Хармс как страх // Огонек. - 2013. - 8 июля (№ 26). - С. 40-41.
