В начале нашей израильской жизни мы снимали квартиру в доме над обрывом. Под обрывом плескался Кинерет, по чьим водам парнишка из Назарета когда-то ходил аки посуху. Этого парня мы, естественно, встретить не могли, когда по крутой лестнице бегали купаться, зато однажды на берегу встретили толстого человека. Человек сидел на песке у костерка и жарил ароматные колбаски. Одет человек был в пропотевшую, дырявую майку, мятые шорты, по израильской манере спущенные ниже ватерлинии, и стоптанные сандалии. Был он небрит и мрачен. Соседка Циля, составившая в этот раз нам компанию, испуганно косила глазом в сторону толстого человека и делала нам знаки головой, мол, лех ми по (пойдём отсюда).
В этот момент человек у костра поднял над головой большой тёмный предмет и кивнул головой – давайте ко мне. Предметом оказалась бутылка анисовой водки ёмкостью 0,75 литра. Сочетание острого запаха колбасок с видом бутылки победило даже опасения Цили относительно соприкосновения с историческим врагом. Исторического врага звали Али, и был он рыбаком из Назарета. Мы весело, под обоюдное мычание, жестикуляцию (языка ещё не было) и обрывки английского смели колбаски под анисовую за 8 шекелей.
Однажды, после этого саммита на берегу, он на своём разбитом пикапчике привёз нас с женой к себе в гости в Нижний Назарет, где мы, обжигая гортани наперченными арабскими блюдами, пытались общаться с его женой и восьмью его еладим (детьми).
С тех пор и до нашего отъезда из Тверии я раз в неделю, убегая утром на работу, спотыкался о здоровенного свежего сома, которого Али оставлял у нашего порога.
Сом – рыба некошерная, и скупщики с базара или ресторанов её не принимали.
Комментарии
Отправить комментарий