Брайтонская вольница (16+)

Иду по Бордвоку. [Бордвок (Boardwalk) – широкая четырёхкилометровая прогулочная набережная с деревянным настилом вдоль океана в районе Брайтон-Бич.] Слышу с лавочки:

– Браток, сигаретки не найдётся?

– Да я некурящий.

Не знаю почему, сажусь рядом. Он белобрыс, белые брови, белые ресницы, белесая небритость. Pадостно улыбается. Лет может сорока, может пятидесяти.

– Ты откуда? – спрашиваю.

– Из Сызрани. А ты?

– Я волгоградский.

– Земляк, тоже с Волги. Я был там один раз. На Мамаев курган ездил даже.

– Давно?

– Да за год до отъезда сюда.

– Это сколько же лет назад?

– Ну, здесь я двенадцать. Стало быть, тринадцать тому.

Всё время улыбается розовым лицом и даже маленьким носом – этакой бордовой кнопкой. И после каждой фразы коротко хихикает.

– А ты где живёшь?

– Здеся, на Бордвоке. Хе-хе.

– Всё время что ли?

– Ну, да. Хе-хе.

– Да как же ты здесь, когда дождь или холодно?

– Не, когда холодно я в церкви сплю, там и накормят, и в душ можно, и на чистом поспать. Но я там не люблю. Там порядок держать надо, а я волю люблю.

– А если не в церковь, то голодный остаёшься?

– Да ты что! Вон к любому русскому магазину к закрытию подойди, столько просроченных продуктов и обрезков дадут, дня на три хватает. Хранить негде. А если с утра там машину одну-две разгрузить, так кэш дадут – на две бутылки как раз. Одежду я не стираю – вон в синагоге хоть каждую неделю чистую бери.

– Так ты еврей?

– Не, я – русский.

– А в синагогу ходишь, – упрекнул я его.

– Так за одеждой! Там паспорт не спрашивают и в трусы не заглядывают.

– Домой не тянет?

– Не, я волю люблю, – во второй раз повторил он и хихикнул. – Здесь помирать буду.

Я попрощался и ушёл. Через месяц я опять увидел его. Он со товарищи сидел на Бордвоке в ротонде. На столе – остатки пищи. Он громко говорил сидящему напротив:

– Нихрена ты меня не понимаешь.

Тот вяло отнекивался:

– Н-е-е-е-т, это ты меня нихрена не понимаешь.

А я, проходя мимо, подумал:

– Это я их нихрена не понимаю.

Сентябрь 2017 года