Александра Николаенко. "Убить Бобрыкина"

Роман «Убить Бобрыкина» – лауреат премии «Русский Букер» за 2017 год, и знание этого факта неизбежно портит удовольствие от чтения: вместо того, чтобы вчистую наслаждаться книгой, мы попутно пытаемся понять: за что, собственно, ей выпала такая честь. А это не всегда очевидно.

«Бобрыкина» сравнивают с «Школой дураков» Саши Соколова и «Москвой-Петушки» Венички Ерофеева. Я б добавил к этому короткому списку рассказ «Ночь» Татьяны Толстой, где, как и у Николаенко, описан внутренний мир, как сейчас принято говорить, «человека с особенностями развития». Стоит уточнить, что у Толстой и Ерофеева имелся какой-никакой сюжет, тогда как постмодернист Соколов просто упивался собственным стилем. А что же здесь?

39-летний Саша Шишин живёт с набожно-суеверной матерью и страдает от любви к бывшей однокласснице Тане, обитающей этажом ниже. Таня замужем за другим одноклассником, «Бобрыкиным ненавистным», но вроде как до сих пор любит Шишина и даже пишет ему письма – по старинке, ручкой на бумаге. Шишин – человек с серьёзной задержкой в развитии, большой ребёнок, при этом не совсем понятно, был ли он таким изначально, виновата ли несчастная любовь или же Шишину исковеркала психику мать. Либо же он совершил осознанный выбор – уйти в выдуманный мир.

Шишин живёт одними лишь воспоминаниями о детстве, когда Таня была лучшим другом, а жить было гораздо проще и приятнее. И сама Таня, если верить её письмам, живёт тем же, сюда же примешиваются сюрреалистические сны героев, которые для них более важны, чем текущая реальность – для Шишина она, текущая реальность, заключается лишь в навязчивом желании убить «Бобрыкина ненавистного» или мать (которая, заметьте, его кормит на собственную скудную пенсию). И если весёлый Бобрыкин не сказать, что уж сильно отвратителен (он просто не принимает Шишина всерьёз), то мать – это почти что стивен-кинговский персонаж, безумная фанатичка, которая тоже живёт в собственном мире – по-своему интересном, но очень жестоком. Она уверена, что все окружающие желают ей зла, знает приметы на все случаи жизни – в основном, дурные – и искренне считает, что делает сыну добро, погружая и его в этот душный мирок, подавляя его и унижая. (Возлюби ближнего своего? – Не, не слышали.)

Вот и все персонажи этой истории. Впрочем, истории ли? Мысли Шишина, письма, сны, воспоминания, переплетающиеся с событиями настоящего, суровая мать, «Бобрыкин ненавистный», и снова, и снова, по кругу. Написано всё это великолепно, нарочито сказочным языком, с непременной инверсией, и мир детских воспоминаний передан отлично – советские дети смахнут не одну слезу ностальгии. И Шишина с Таней очень жалко, но рано или поздно всё это надоест. И возникнет вопрос: а что же дальше?

Здесь та же проблема, что и с творчеством Соколова или Михаила Шишкина. На середине хочется сказать: «Автор, ну мы уже поняли, что ты гений, давай сюжет развивай, что ли…». А сюжет всё не развивается. Опять всё то же самое: воспоминания, сны, мать, Бобрыкин… Впрочем, подзаголовок романа («История одного убийства») подсказывает, что надежда на некий экшн всё-таки есть, и эта надежда заставляет дочитать до конца.

Очевидно, что прагматический подход к этой книге невозможен. «Убить Бобрыкина» проходит скорее по категории «поэма в прозе», чем роман в традиционном понимании слова. Этим можно объяснить и «детские» ошибки, которыми изобилует текст – по всей видимости, автор принципиально отказался от редактуры. Как говаривал в таких случаях Даниил Хармс: «Так выглядит это слово в моём написании».

Прочтите первые несколько глав этой книги. Понравилось? Смело читайте дальше, там будет абсолютно то же самое. А я лучше рассказ Татьяны Толстой перечитаю, благо он короткий.

Андрей Кузечкин. 6 ноября 2018 года